Легенда о Духе Холмов

 

Знай, Китиара: не было вовеки
Печальнее и безнадежней дней.
Тень облаков по городу крадется,
Бросая тень страданья и сомненья
На улицу и на мою страницу.
Как долго не решался я раскрыть
Уста и сердце и сказать тебе:
В разлуке
Еще прекрасней стала ты –  и смертоносней.
Как запах орхидей в ночи безлунной,
Как кровь в волнах, где кроется акула, –
Сжигает страсть четыре наших чувства,
Уберегая вкус. Так пасть акулы
Рвет собственную плоть, уже не в силах,
Кровавый пир прервать. И, сознавая это,
Я все же славлю ночи исступленье
И поединок страсти, что венчает
Лишь перемирие – до новой ночи.
Мне выхода не хочется искать
Из сладостной ловушки. Я готов
Раскрыть объятья мраку и…
…Но свет,
Свет, Китиара! Солнца луч
Рассыпал блестки по каменьям улиц,
Ночным дождем умытым. Пленка масла
Из уличных светильников, угасших
При наступленье радостного утра
Горит на лужах радугой…
И потому-то в тень,
Но не в твою тень, Китиара! –  в сумрак,
Восхода солнца чающий с надеждой,
Под крылья бури, мчащейся по кругу,
Я ухожу…  

 

Покинув Теранор, мы направились к туманной границе Ситикуса, сопровождаемые эльфийскими проводниками. Благодаря им, мы быстро миновали леса, окружающие Недрагаардскую твердыню, и остановились на ночлег у гряды холмов, невдалеке от границы. Я уже собирался заснуть в своем вардо, когда заметил, что Маэллин, один из двух проводников, пристально смотрит с сторону холмов. Проследив за его взглядом, я вздрогнул: на одном из холмов колыхался синий огонек, который казалось становился все ярче и ярче. Внезапно, я услышал за спиной голос эльфа: “Блайн Лайди” – “Синяя Владычица”. После этого Маэллин молча развернулся и скрылся во мраке. И только на следующий день, когда мы продолжили путь к границе, мне удалось разговорить Маэллина. Вот, что поведал мне наш проводник. 

Александр, Летописец

Странников

 

Иногда, в безлунные ночи, когда даже темная луна покидает небосвод, из глубоких теней выходит Она. Прекрасная женщина, с длинными черными волосами и немного лукавой улыбкой, которая облачена в синие доспехи. Они пробиты напротив её сердца, но на теле женщины нет ни крови, ни ран, а на лице всегда играет улыбка. Постояв несколько минут неподвижно, она обращает лицо к твердыни Темного Рыцаря и начинает двигаться в неком танце. Её губы двигаются, но никто не может услышать, что именно она произносит. Незнакомка танцует до самого рассвета, а потом тихо исчезает в предрассветном тумане…

А еще в эти ночи, даже волки не осмеливаются подходить к Недрагаардской крепости. Время от времени, врата крепости открываются, и отряд проклятых рыцарей Сота, во главе с темным владыкой скачет к холмах. И немногие могут заснуть в эти ночи, ибо даже в далеких лесах звучит крик ярости и одновременно молящий зов проклятого рыцаря: “Китиара!”.

 

Я не хочу, чтобы Алексей, или кто-либо еще прочитал это, но как Старшая должна сделать эту запись. Вчера ночью, когда весь табор заснул, я почувствовала как земля содрогнулась у меня под ногами. И еще, я помню слова Магды о том, что Синий Дух появляется в холмах все чаще и чаще. Если бы Сот мог умереть, я бы сказала, что он умирает. Говорят, что владыка Недрагаардской твердыни уже почти не покидает свою крепость. Наверное, он погружается в воспоминания, ибо песня его звучит почти каждую ночь. И земля сотрясается! Я видела трещины в земле, в цельном камне, которые появлялись после землетрясений. Не относятся ли слова Страда: “Я – Земля”, и к другим Лордам? Азраэль вряд ли подойдет на роль Владыки, да и он слишком труслив, чтобы восстать против Сота. Пока труслив. Что будет, когда Сот полностью отстранится от этой земли? Не страсть ли иных Лордов сохраняет их владения цельными? Я могу надеяться только на то, что когда это случится, нас не будет на этой многострадальной земле.

 

Оглавление

Страницу назадСтраницу вперед